* * *у меня на зубе мудрости — блил-л-и-антик говорила оля заворачивая маленького в тёплые сны — папа купил нас в кредит папа будет нам алименты платить ты не плачь мой родной всё равно я всегда тебя буду любить и когда из пакетов для молока капал белый раствор и когда в телевизоре показывали самых умных таксистов стоматологов пожарников парикмахеров и когда я — не без помощи сердца — перекачивала как насос память о прикосновениях художников собаководов диджеев наркодилеров ну так не важно побаловаться только так вот даже тогда я считала — ты лучший на свете ты главный и бриллиантик блестел если я улыбалась тебе и папа писал смски в такси что прости мол прости не выходит застрял всё воздушные пробки виною и шершавые трубы ночных автострад и громоздкая похоть моя и капризы телегероев всё равно знаю я поползёшь-уползёшь а со временем — встанешь-пойдёшь-и-уйдёшь а потом вообще улетишь — вслед за папой в меня в никуда по делам * * *
удивительно смотреть на свежих устриц когда по ним пробегает солнечный луч и ночные продавцы алкоголя слышали столько правды что наутро их едва ли узнаешь в лицо в наших венах и в наших крыльях так много железа что вены становятся коричневыми а крылья скрипят при неловкой попытке взлететь ну хотя бы невысоко хотя бы чуть-чуть я высасывал тебя как нектар я пил тебя как песок а ты хотела выйти замуж за толкователя снов берег ломок вода терпелива ракушки переломались пока я пробирался сквозь скалы к пивному ларьку к выгоревшему камышу к гиацинтовым брызгам твоей красоты к неону к свету ёб твою мать ракушки переломались вот есть надежда говорили мне люди в потёртых свитерах ветер скоро переменится но надежда уже есть это твоя надежда и наша надежда хочешь рассматривай камни хочешь бросай их в воду хочешь бейся о них головой так делают рыбы когда мы берём их в руки а чем ты лучше? * * *
утром велосипед переехал дорогу чёрной кошке и ты наконец заметил что телефоны в твоём блокноте почему-то записаны какими-то странными буквами что газеты сообщили когда твои любимые футболисты перешли на тренерскую работу и боксёры в чемпионских раундах отлетели за горизонт под ногами гравий над головой увядающая листва а ещё выше целлофановое небо с прилипшими к нему крыльями авиалайнера навсегда потерянного для человечества Александр с военно-воздушной фамилией СУхой ремонтирует банкомат в магазине Детский мир такой ли он детский этот мир? спрашивает он не ожидая ответа от листвы и гравия меж прощаньем и нежностью и прочими довольно условными признаками жизни — когда закончите? — обращаются к нему — завтра, — задумчиво говорит СУхой — а где же деньги снять, не подскажете — чтоб недалеко, чтоб рядом? — вот, — отвечает, и — действительно — рядом стоят ещё два банкомата — но это не нашего банка, тут проценты — ну прощайте тогда минуя меня словно тень бестелесную или облако сквозь которое нужно пройти чтоб достигнуть вершины и он улыбается так словно букашки загораются и падают неслучайно так словно жёлтые автобусы останавливаются в депо навечно а то что ощущаешь в действительности и является тобой несмотря на синоптиков которые обещали снег в конце недели не смотря в учебники которые обещали что ничего не случится до конца жизни несмотря на то что если не забиваешь ты — забивают тебя барабанными палочками в глухом тупике в двухстах метрах от остановки... какие ещё сабли? какой Хачатурян?
|