* * *

крутится вертится шар голубой
крутится вертится над головой
царственной кистью коснётся запястья
кукольник Шарль задохнёшься от счастья
не от его утончённых манер
а от того как сияет Превер
каждою строчкой гортанной сладимый
Господи это не твой ли любимый
всё от тебя не отлепит зрачки
вдруг да расступятся воды реки
и заскользишь заворо́женным шагом
посуху вслед за стареющим магом
вплавь по отвесным небесным волнам
в А-а-ах!-рику к синим летучим слонам
к жёлто-гарячим летающим рыбам
и по друг-дружным лекальным изгибам
дальше нет ближе тесней не бывает
кажется это вода прибывает
он говорил что научит дышать
и под водой и не нужно бежать
прочь от гремящего пенного вала
ах не вода не вода прибывала

* * *

под мостом Мирабо через Княжий Затон
лёд прогнётся и вытолкнет нас как батут
выше голых деревьев и птиц а потом
твои ангелы медленно к нам подойдут
ты от зыбких летучих пейзажей отвык
вспоминай наш язык
испаряющий плоть газирующий кровь
его глосс его ос растревоженный рой
эти осы являются жалить и жечь
чтоб забыли мы пешую речь
чтоб очнулись в цветущих январских садах
над мостом Мирабо через Лету во льдах

* * *

я спрашивала где наша птица ты говорил улетела
глиняная птица-свисток улетела за песней
кто теперь смотрит вниз на быстротекущую воду
с узкого подоконника я бы смотрела в небо
я спрашиваю где наша птица ты говоришь разбилась
хрупкая плоть комок необожжённой глины
кто теперь свищет текст на языке не помню
с узкого ложа мы видели только небо

ЖИВЫЕ

это я думала уже нет
это мои ладони лоно лицо
трогай я не исчезну проходишь сквозь
это же мы живые уже ещё

ПОДОКОННИК

с двадцать третьего неба смотреть вослед
видеть как ты скользя вбегаешь в метро
и не видеть разреженный как в горах
воздух ещё недавно зримый густой
вязко стекавший с нас в сугроб одеял

НАШЛАСЬ

от шеи вдоль спины следы касаний
заметно выцветают сверху вниз
как надпись на гравюре антикварной
японской не искал нашлась сама