В своем углу: Субъективные заметки о книгах и об их авторах: Валерий Нугатов
Валерий Нугатов. fAKE: стихи 2004-2008. — Тверь: KOLONNA Publications, Митин журнал, 2009.

Анна Голубкова
Мегалит: Евразийский журнальный портал, 2009
Досье: Валерий Нугатов
Оценивать живое поэтическое явление крайне сложно. Еще только на подступах к тексту приходится мириться с тем, что оценка эта будет крайне условной, ведь настоящий поэт все время развивается, и мы по необходимости либо сильно от него отстаем, либо дышим ему в затылок. И то, и другое, разумеется, не слишком приятно, не говоря уже о том, что ты не увидишь в поэте ничего, кроме поэтического затылка, разве что он иногда обернется и покажет своему преследователю/интерпретатору длинный раздвоенный язык. Мне уже доводилось писать о стихах Нугатова с определенной идеологически выстроенной точки зрения, но сейчас та старая статья кажется мне на редкость примитивной и в чем-то даже ошибочной, так что даже не стану давать на нее ссылку. Более того, должна признаться, что никакой более или менее целостной концепции у меня нет и сейчас, так что эта заметка о последней книге Валерия Нугатова будет, видимо, посвящена исключительно невозможности написать полноценный разбор этой книги. Впрочем, такой разбор уже сделал Кирилл Корчагин в статье, помещенной в № 95 журнала «НЛО», так что все желающие узнать, из чего именно состоит поэтика Нугатова, могут обратиться к этой вполне информативной и основательной статье

Мои же собственные затруднения связаны с двумя важными моментами. Во-первых, это «нугатовский минимум» – список прочитанных в оригинале английских, американских, немецких и французских поэтов, вывешенный Нугатовым в живом журнале 21-го марта сего года. Проблема тут не столько в том, что где-то треть этого минимума я не читала, сколько в том, что значительную часть названных Нугатовым поэтов я и не смогу прочесть, потому что не знаю французского языка… Надеюсь, впрочем, рано или поздно исправить данное упущение и вернуться к вопросу об истоках его поэтики и о степени влияния на нее иноязычных авторов. Во-вторых, так получилось, что я придерживаюсь примерно таких же эстетических воззрений на литературу, как и Валерий Нугатов (кроме того, моими первыми поэтами, воспринятыми именно с художественной точки зрения, были как раз поэты английские и немецкие), а писать о том, что тебе близко, невероятно сложно, потому что ты все время путаешь/боишься спутать собственную позицию с описываемой, отчего критическая конструкция приобретает откровенно идеологический характер, как оно и вышло в моей первой статье. И потому, пожалуй, на этот раз я отложу писание большой основательной статьи на будущее и ограничусь лишь некоторыми отдельными заметками о книге «fAKE» и о литературной позиции ее автора.

Прежде всего, наверно, нужно отметить, что если «Фриланс» (2006) воспринимается как поэтическая книга – со своим внутренним сюжетом и контекстным сосуществованием всех включенных в нее стихотворений, то «fAKE» – это именно сборник, представляющий стихи, написанные за определенный период времени (2004-2008 гг.). Впрочем, создать художественное единство помогает оформление книги, сделанное Татьяной Лариной, так что, безусловно, «fAKE» – это целостное явление, крайне важное для современной литературной ситуации. Эта книга не попала ни в длинные списки различных премий, ни в рейтинги самых значительных книг года, однако она попала, если так можно выразиться, в нерв современности, с обескураживающей наглядностью, точностью и даже жестокостью выразив то, что мучает современного человека. От этой книги можно отвернуться, можно даже сделать вид, что ее не существует, но в любом случае на нее невозможно не отреагировать, так что определенный момент замалчивания, если он на самом деле имеет место, как раз и свидетельствует о важности поставленных в ней проблем. К сожалению, в силу различных причин наша литературная общественность обсуждать эти проблемы просто не готова. Сейчас, впрочем, наблюдается возрождение интереса к социально направленной поэзии, так что именно в этом контексте стихи Нугатова могут оказаться востребованными, хотя на самом деле их значение, на мой взгляд, гораздо шире и глубже.

Об искусстве «не знать», доведенном до совершенства, много писал Всеволод Некрасов. Мне кажется, этот принцип отчасти работает и в случае Валерия Нугатова, поэта как бы и признанного, но в то же время – мягко и ненавязчиво отодвигаемого на обочину литпроцесса. Причины этого, думается, нужно искать и в его позиции, и в его поэтике. Эстетическая позиция Нугатова подробно изложена в интервью, помещенном в шестом выпуске альманаха «Абзац». В основных своих чертах, по-моему, она вполне совпадает с точкой зрения Некрасова. Точно так же главным условием существования и развития искусства Нугатов считает свободу. Причем эта свобода должна быть в первую очередь внутренней, свободой от следования разного рода нормативным поэтикам и корпоративным принципам: «Современному поэту жизненно необходимы подпорки и костыли. Если даже поэт велеречиво заявляет, что «служит народу», все равно в глубине души он стремится к признанию «экспертами», или «литературным сообществом», поскольку «свой народ» он глубоко и искренне презирает, спекулирует на его проблемах и использует его в целях самопиара» (с. 168). Как мы увидим чуть ниже, первую часть этого утверждения очень хорошо демонстрирует случай Всеволода Емелина.

Кроме того, Нугатов крайне низко оценивает культурный уровень как публики, так и непосредственных участников литературного процесса, что приводит, по мнению поэта, к многочисленным «подтасовкам, фальсификациям и подменам». Собственно, последняя книга Нугатова так и называется – «fAKE». Но опять-таки именно о подмене и «воровстве места» постоянно писал в своих публицистических статьях Всеволод Некрасов. Впрочем, в отличие от бескомпромиссной и в полном смысле слова радикальной – или/или – позиции Некрасова, позицию Валерия Нугатова можно назвать гораздо более «толерантной». В открытый конфликт с существующими институциями и структурами он не вступает, ограничиваясь пропагандой своих взглядов в стихах и через живой журнал, что в конечном итоге, как мне кажется, оказывается более действенным. Не говоря уже о том, что своими пламенными и ядовитыми выступлениями Всеволод Некрасов ввел в культурный обиход людей, на которых без этого никто и никогда не обратил бы особого внимания. Война за свободу в этом случае, как мне кажется, странным образом приводит к материализации рассеянного и неочевидного противника. С другой стороны, работа с модернистским опытом подразумевает изначальное принятие многополюсности и многовариантности различных художественных миров, что позволяет считать собственную позицию лишь одной из возможных.

Что касается поэтики, то сам Нугатов дал ей вполне исчерпывающую характеристику в опросе, опубликованном в журнале «Воздух» (№ 1-2, 2009): «В своей поэтической практике я использую различные приёмы разрушения традиционного стихотворного идеала: унылые каталоги, нескончаемые перечни, раздражающие монотонные повторы и самоповторы, резкие перебои ритма, смысловые и грамматические ошибки, убогие или затёртые рифмы, однообразный или «неграмотный» синтаксис, издевательскую интонацию, суконную лексику и идиоматику <…>. Однако фокус в том, что я подаю эти объективные недостатки под традиционным, давным-давно легитимированным «романтическим» соусом, т. е. заставляю их работать в поле освящённой веками высокой поэзии, что нередко вызывает праведный гнев и негодование поборников традиционной просодии, воспринимающих мою работу как «профанацию», «подделку», «кощунство» или в конечном, клиническом варианте – «заговор» против всей русской поэзии. Тогда как на самом деле речь идёт о трудном и кропотливом поиске новых, незатасканных и действительно жизнеспособных форм высказывания, наиболее адекватных нынешнему состоянию языка и сознания (как я сам его понимаю и воспринимаю)». Как видим, тут снова возникает определенное пересечение с Всеволодом Некрасовым, чьи стихи точно так же воспринимаются многими как не-стихи, как профанация и подделка и чей главный творческий принцип был «как сказать, чтоб не соврать» – то есть найти форму высказывания, наиболее адекватную своему представлению о реальности. Нугатов точно так же, на мой взгляд, стремится добраться до чего-то подлинного – как в человеке, так и в описываемом им явлении, хотя, конечно, выбранные им формальные средства значительно отличаются от тех, которые применяет Некрасов. С этой точки зрения, кстати, весьма многозначным оказывается название книги «fAKE» – с одной стороны, это прямое наименование ее содержания, ибо именно борьбой с фальшивками и подделками фактически и занимается поэт в этой книге. С другой стороны, название является иронической насмешкой над читателем-профаном, который неизбежно должен воспринять всю книгу целиком как подделку под поэзию.

Обретению Валерием Нугатовым действительно широкой популярности, на мой взгляд, мешают как описанные выше особенности поэтики, отталкивающей читателя с более или менее традиционными вкусами и своей формой, и использованием ненормативной лексики, и радикальностью содержания. Кроме того, здесь еще крайне важен, как мне кажется, адресат стихотворений Нугатова. Подавляющее большинство в той или иной степени популярных поэтов используют какие-то клише массового сознания и обращаются к человеку как части некой общности либо адресуют свои стихи не столько человеку, сколько непосредственно языку как культурному феномену. Нугатов же, несмотря на постоянное использование разных штампов и ироническое обыгрывание мифологем, все равно рассматривает своего читателя как отдельную индивидуальность, что на данный момент в силу общего состояния современной литературы просто не востребовано. Неоднократно случалось наблюдать, как стихи Нугатова вызывали у слушателей экзистенциальный шок и заставляли их в ответ на насилие как бы заново реконструировать свою личность, потому что в нашей культуре нет опыта восприятия такой поэзии и, следовательно, нет изначально заложенных реакций, нет той ячейки, в которую можно положить эти тексты и оставить их там покрываться пылью… Впрочем, я снова начинаю подстраивать стихи Валерия Нугатова под собственную концепцию современной литературы, а делать этого мне крайне не хочется, потому что Нугатов, как и всякий настоящий поэт, все время меняется, и делать какие-то окончательные выводы, тем более, предсказывать, что с ним будет дальше, я бы, конечно же, не стала…






Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service