В кругу себя, любимых
Освобождённый Улисс: Современная русская поэзия за пределами России. – М.: Новое литературное обозрение, 2004.

Сергей Шатурин
Литературная газета
№ 24, 2005
Досье: Освобождённый Улисс
        Рассказывают, что у Давида Самойлова, проживавшего, как известно, в Пярну, был домашний альбом юмористических сочинений, где он давал волю своей фантазии, писал эпиграммы на близких людей, каламбурил и предавался литературным играм. Назывался альбом «В кругу себя». Это был рукописный сборник для внутреннего пользования. И у мэтра хватало вкуса и мудрости не выносить частные шутки и пародии на всеобщее обозрение.
        Как представляется, именно этих качеств не хватило составителю объёмистого и роскошно изданного фолианта «Освобождённый Улисс» Д. Кузьмину и его сподвижникам. Изданный при поддержке правительства Москвы и Фонда творческих проектов, этот увесистый том, как явствует из приложенного к нему флаера, призван представить нашему читателю поэзию русской диаспоры, то есть творчество поэтов, рассеянных по различным странам мира, но пишущих на русском языке. Но делает это он так, что возникает множество вопросов.
        Почему в качестве названия выбрано имя Улисс, латинская форма, образованная от Одиссея? Может быть, многие из авторов сегодня живут в Греции или Италии? Нет, всего трое. Или уж, поскольку Улисс у большинства людей ассоциируется с Джойсом, здесь есть представители Ирландии? Ничуть не бывало! И если уж на то пошло, разве в русской истории и мифологии нет ярких имён, символизирующих разлуку и тоску по родине? Вспомните Садко, вспомните Афанасия Никитина, которому даже предлагали жениться на индийской царевне, но чувство ностальгии оказалось сильнее. Но составители взяли случайное иноязычное имя. Случайное ли?
        Одиссей, как мы помним, по окончании Троянской войны долгие годы не мог достичь пределов родной Итаки. Его задерживали многочисленные препятствия, авантюрные приключения, мстительные боги и любвеобильные, властные нимфы. Если сопоставить миф с нынешним положением дел, то представителей русской диаспоры за рубежом могут задерживать лишь высокие зарплаты, комфортное существование и нежелание возвращаться. Не столь уж тянет сегодняшнего Улисса к его Пенелопе и Телемаку! Стихи вот прислали, и на том спасибо.
        Но есть в названии сборника и более грозная символика. Освобождённый Одиссей, вернувшись на родной остров, учинил страшное, кровавое смертоубийство женихов Пенелопы. Не это ли имели в виду Д. Кузьмин и его вдохновители Е. Бунимович и Н. Вишнякова? Не ровен час, они ожидают, что вернувшаяся в Россию поэзия эмигрантов третьей волны жестоко расправится с творчеством тех, кто все эти годы не сподобился уехать? И кто тогда будет играть роль Антиноя и Эврисмаха? Евгений Рейн и Олег Чухонцев?
        Но что, собственно, представляет собой подбор имён и содержание сборника? Речь не о том, что в него включены неинтересные поэты. Среди представленных в книге авторов есть имена безусловные или хотя бы признанные: Иосиф Бродский (один из немногих ушедших из жизни удостоенный мирового признания) с внушительной подборкой малоизвестных стихов, Вениамин Блаженный (Айзенштадт) из Белоруссии, Лидия Григорьева (Великобритания), Бахыт Кенжеев (Канада), Зинаида Палванова (Израиль), Лев Лосев (США), Ирина Евса (Украина), Наталья Горбаневская (Франция), Алексей Хвостенко (Франция), Алексей Цветков (Чехия), Светлан Семененко (Эстония), Вечеслав Казакевич (Япония).
        Приятно было встретить своих бывших однокурсников по Литинституту Илью Кутика (США) и Игоря Винова (Украина), просто знакомые имена Алексея Парщикова (Германия), Сергея Лешакова (Казахстан), Владимира Друка (США), Артура Пунте (Латвия) и др.
        Но на этом положительные впечатления главным образом и заканчиваются. В глаза бросается непостижимо лоскутный портрет нашей литературной эмиграции. Одни территории представлены очень широко и многочисленно, особенно Украина, другие – едва упомянуты. Финляндия присутствует в лице одного А. Демьянова, хотя известно, что там живёт и работает много интересных писателей, в частности поэт Роберт Винонен.
        И совсем непонятным представляется полное отсутствие авторов из других стран мира и СНГ. Такому дискриминационному купированию были подвергнуты, в частности, русскоязычные литераторы из Польши, Венгрии, Армении, Казахстана, Молдавии, Азербайджана, Китая, Сербии, а ведь в каждой из этих стран есть верные русскому языку поэты... Чем руководствовались составители сборника, ограничивая круг избранных, остаётся неизвестным. В аннотации сказано о стремлении собрать авторов «поверх государственных границ и расстояний». Но реальное положение вещей вопиёт о том, что барьеры эти никуда не делись, только ныне они существуют в сознании составителей и имеют ничуть не менее резко прочерченную конфигурацию.
        Кто-нибудь возразит: дескать, том не резиновый и при всем желании места не хватило бы. Но достаточно беглого взгляда на вёрстку «Освобождённого Улисса», чтобы сделать вывод: издатели бумагу явно не экономили. Несоразмерно широкие поля, громадные отступы и спуски, плохо использованная возможность набора в две колонки. Когда же видишь шрифтовые размашистые изыски Е. Мнацакановой, М. Генделева и Е. Завельской, то сразу ясно – дело не в объёме. Сердце кровью обливается, когда видишь, сколько ещё стихов можно было бы издать при поддержке Комитета по культуре г. Москвы и Министерства культуры РФ!..
        Но дело даже не в вёрстке и объёме. Удивление, возмущение, а порой и просто негодование вызывают содержание и эмоциональный настрой многих стихов, включённых в антологию поэзии русской (!) диаспоры. Отношение диаспоры и метрополии, как правило, строится на естественном принципе: почтение и любовь эмигрантов к своей оставленной родине, сопереживание её судьбе, её людям (вспомним, как писали о своей Аргентине Х. Кортасар и Х.Л. Борхес). Здесь этого почти не заметно! Зато неуважения, презрения, издёвки хватает с избытком. Вот откровение нынешнего гостя Альбиона А. Верницкого:

                        Вы слышите далёкий тихий пшик –
                        Какой-то пшик
                        на том конце Европы?
                        Россия – пшик!


        А вот пассаж из стихов обосновавшегося в Германии И. Бурихина «Рассуждение о крыльях и гербе Москвы» (той самой, что выделила деньги на издание!): «Такой уж, видно, город Москва... Оборотнический, видно... В гербе Москвы, как взглянешь, всё из крыльев... А присмотреться – лишь обрубки крыльев...» Уважительно, ничего не скажешь. В других подборках достаётся и Петербургу, и Суздалю, и Калуге, и Коломне, и Мономаху, и Толстому, и Тютчеву, и Булгакову, и Чехову:

                        Встань скорей из гроба классик
                        И концовочку свою
                        Брось в туберкулёзный тазик
                        Антон Палыч мать твою.


        Это уже из творческого наследия М. Гробмана, лирический герой которого пнул беременную крысу, из неё посыпались крысята, и «там где провалился в болото третий – основан город Москва». Этот лирик вообще обожает браниться, и от него никому нету спасу:

                        Внутри человека большая дуда
                        От полости рта и до ж..ы
                        И даже учёный еврей Деррида
                        Гоняет по ней изотопы...


        Стоп, прервёмся на этом. Что за дела? Наши досрочно освобождённые улиссы довольно припеваючи устроились в своих новых палестинах, преподают, эстетствуют, можно сказать, кайфуют. И, конечно же, имеют право писать и издавать всё, что заблагорассудится. Но почему это нужно непременно делать на деньги российских налогоплательщиков, которые тут же и поливаются грязью? Неужто нельзя было скинуться из своих преподавательских и артистических барышей и издать то, чего просит душа?
        И в этой связи вопросы хочется обратить к составителям антологии. Суть в том, что среди живущих за границей писателей русскоязычной культуры немало таких, кто относится к оставленной Родине с теплотой и любовью. Отчего же им почти не дали слова? Почему пожелали остаться в кругу себя, любимых? Сдаётся, что не случайно, ибо к вступительной статье её автором Д. Кузьминым в качестве эпиграфа предпосланы показательные строки из Ю. Колкера: «Я родиной моей не назову Россию. Язык мне отчий дом». Очевидно, они и стали своеобразным концептуальным девизом всего сборника, пронизывающим многие материалы.
        Эту историю я пересказал своему приятелю и спросил: а что было, если бы подобные слова по адресу родной страны обронил представитель какой-нибудь другой диаспоры, например одной из кавказских? «Что-что, – хмуро ответил тот. – Зарезали бы да и всё...». Счастье наших возвратившихся «стихами» из заморских далей улиссов в том, что их ковчег не причалил к одной из гор кавказских...






Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service