Москва Мурманск Калининград Санкт-Петербург Смоленск Тверь Вологда Ярославль Иваново Курск Рязань Воронеж Нижний Новгород Тамбов Казань Тольятти Пермь Ростов-на-Дону Саратов Нижний Тагил Краснодар Самара Екатеринбург Челябинск Томск Новосибирск Красноярск Новокузнецк Иркутск Владивосток Анадырь Все страны Города России
Новая карта русской литературы
Страны и регионы
Города России
Страны мира

Досье

Публикации

к списку персоналий досье напечатать
Ирина Барметова  .  предыдущая публикация  
Толстые журналы — своеобразный андеграунд...
Интервью с Ириной Барметовой

15.08.2007
Досье: Ирина Барметова
        – Ирина Николаевна, став главным редактором журнала «Октябрь», вы не только вытащили его из долговой ямы, но практически создали новый. С чего начали Вы обновление, что не устраивало вас тогда и что не устраивает сейчас?
        – Дело в том, что у меня несколько особенный случай, до того как стать главным редактором журнала, я работала долгие годы заместителем главного редактора журнала, поэтому если говорить о том, что меня не устраивало, надо говорить о том, что не устраивало, когда я была замом. Конечно, главный редактор – фигура главенствующая, и, когда я была заместителем главного редактора, в силу уважения и административного подчинения я следовала в каких-то вопросах мнению главреда. И это вовсе не исключало того, что мне удавалось иногда проводить свою линию, которая, надо сказать, была радикально противоположной мнению предыдущего главного редактора Анатолия Ананьева. Вопрос не в том, что кто-то из нас лучше, а кто-то хуже, главный редактор, заместитель главного редактора, вопрос в том, что для российского сознания, для российского менталитета, «толстые» журналы – это очень важная составляющая, и возраст главного редактора немаловажен, к сожалению. Уважение к прошлому без сомнения должно быть, но еще должна быть и интуиция, и какой-то вкус к настоящему, и предчувствие будущего. В какой-то момент – жизненный ли, возрастной – один из этих элементов начинает не срабатывать. Не срабатывает связка «будущее–настоящее», и тогда человек оборачивается уже только назад. Когда я говорю о главном редакторе и рассказываю, что взгляд назад для него не всегда идеально хорошо, я это аппликирую, то есть перекладываю исключительно на структуру «толстых» журналов, большинству из которых лет не мало, нашему, к примеру – 80, другим по 75-70 etc., поэтому «взгляд в прошлое», конечно, если его представлять, как некую сторону человеческой жизни, – явление вполне нормальное, нам свойственно и мы должны глядеть в прошлое. Но в том-то и дело, что человеку, возглавляющему «толстый» журнал необходимо отрешиться от возрастных категорий, свойственных человеку, потому что журнал, это абсолютно иное существо и возраст журнала – 80-90-100 лет – абсолютно не связан ни с какими физиологическими процессами. Вот прежний главный редактор, подчинил свое человеческое и физиологическое развитие, развитию журнала, и тот стал немножко глядеть в прошлое. Меня это всегда очень страшило. Мне хотелось бы, чтобы в нашем журнале было не только «прошлое-настоящее», но чтобы все работники нашего журнала могли бы еще и предвидеть будущее. А предвидеть будущее не ошибаясь, увы, невозможно. Поэтому наша политика строится на том, что журналу позволено ошибаться, он заслужил право на ошибку, которую оценят уже в будущем: действительно ли то была ошибка или – прозрение. (Для всех нас, главного редактора включительно, работать, не чувствуя давления страха – большой кайф.) Мне абсолютно не важно, что скажут обо мне и нашем журнале критики. Вот это опьянительное состояние, состояние ощущения полной свободы, может быть, и есть то, что объединяет всех нас в нашем журнале. Когда мы печатаем того или другого автора мы руководствуемся одним – нашими эстетическими критериями. И мы не выгадываем, получит ли это автор премию или нет. Возможно, это и несправедливо по отношению к автору, потому как журнал должен заботиться у судьбах авторов, и в этом моменте мы выступаем, как эгоисты, но такова наша установка, от которой зависит тот самый взгляд в будущее.
        – Насколько толстый журнал, как сложившийся организм, свободен от государственной политики, и в состоянии ли оппонировать ей, если в том, конечно же, есть надобность, так сказать – ударить в колокол, донося до сограждан простую истину: и по тебе звонит?
        –
К сожалению, – я сейчас говорю о журнале «Октябрь», но так как наблюдаю и за публикациями в других журналах, могу сказать и о других журналах тоже, – в настоящее время, «толстые» журналы стали литературно-художественными и отнюдь не публицистическими журналами. Публицистика практически ушла из «толстых» журналов. Тот рычаг публицистический, та публицистическая трибуна, которая была в прошлом веке, когда то, что нельзя было сказать на газетных страницах, говорилось публицистами в «толстых» журналах, погибла, умерла, исчезла... В настоящее время мы не будем звонить в колокол, и очень долго. От чего же это? От того, что наш читатель нищ и не сможет нас купить. Поэтому любая крупная и серьезная публицистическая статья, которую мы время от времени у себя публикуем, не имеет того общественного резонанса, который должна была и могла бы иметь. Фактически публицистика умерла. Когда я говорю «умерла», я полностью осознаю, что говорю, потому как та яркая, поднимающая острые проблемы публицистика, которая была в оппозиции к власти, хотя бы подспудно, не перешла на газетные страницы, ее просто нет.
        «Толстые» журналы, конечно, видоизменились, место публицистики нынче заняли художественные произведения. Низкий поклон тем современным авторам, которые пишут на современные темы и пытаются поднять актуальные проблемы. Надо много писательского вещества и мужества, чтобы это делать, потому что мы все люди, все ошибаемся, писатели не исключение, а выглядеть неправым, очень неприятно, и, понятно, что писателю это не совсем с руки. И тем не менее, может быть, я преувеличиваю, но скажу, что ни одно поколение писателей так не занималось современностью, как наше.
        – Вы имеете в виду поколение активно публикующихся авторов?
        – Да, я не делю их по возрастным группам: 20-30-40 лет. В данном случае это не имеет принципиального значения. Оно не боится говорить о современности априори зная, что ошибутся и их оценят неправильно. Поэтому актуальные проблемы сегодня ушли с публицистических страниц в художественные произведения, растворившись в них и видоизменившись. Это и является, как мне кажется, особенность этого периода. Что такое бытописание? Это, в общем-то, тяжелая вещь. Плюс минус, практически во всех произведениях, в этом бытописании есть горький привкус публицистики. Насчет последнего... Что касается влияния государства на нас. Должна сказать, что мы живем в государстве и не можем не зависеть от него. Не знаю, на сколько буду выглядеть льстиво, но пока государство ни разу не применяло по отношению к нам запретительных рычагов. Само по себе это ни о чем не говорит, ведь у читателя может сложиться мнение, что мы не печатаем ничего острого, полемичного. Потому достоинство ли это или недостаток – не знаю. Но я думаю, что до литературы скоро дело дойдет.
        – Вы думаете, прижмут?!
        – Я думаю, что слово политологов, которые так явно соревновались с писателями за лавры первенства, и якобы победили все более и более ослабевает. А поскольку Россия у нас страна литературоцентричная, то я думаю, мы вернемся к писательскому слову, которое будет пророческим. Это абсолютно не пафос, я в этом убеждена, и, думаю, наш колокол все же прозвучит.
        – В кабинетах главных редакторов «толстых» журналов, я не могу оторвать взгляда от стеллажей, в которых стоят собранные в книги номера журналов – плоды многолетних коллективных усилий, одна из диаграмм истории отечественной словесности. Даты на корешках кружат голову – 20-30-е!.. Что-то борхесовское спешит на ум. Пробуя определиться с эпохами, непременно застреваешь на именах главных редакторов. Главный редактор «толстого» журнала – это судьба? Изменилось ли Ваша жизнь с тех пор, как Вы возглавили журнал?
        –
Ну, конечно, это потрясающее ощущение, потому что в этой обновленной России, так мало осталось вещей и традиций, которые длятся, что все мы, «толстые» журналы, сохранившие эту абсолютно российскую традицию интеллектуалов, интеллигентов, тех которых сейчас усиленно задвигают, как, знаете, нижний ящик комода, который мешает пройти. Задвигают ногой!.. Мне раньше было совершенно не свойственно, какое-то состояние повышенной ответственности, я достаточно обеспеченный человек – так моя жизнь сложилась – и вдруг эта ответственность!.. Не за себя, не просто за пятнадцать-двадцать человек со мной работающих, а за историю русской словесности, когда я это осознаю, понимаю, что должна делать все возможное и невозможное. Должна убеждать чиновников, что российская словесность не миф, она существует и это очень значительная часть территории России, потому что, может быть, единственно, где мы спасемся, – это на территории российской словесности. Я как-то по телевидению слышала, как некий предприниматель говорил о ком-то: « Ну, в этом офисе она получала так мало, чуть больше, чем уборщица, что-то около десяти тысяч рублей!..» Сердце мое дрогнуло, у меня ведь кандидаты наук получают меньше, и я совсем не хочу, чтобы они становились уборщиками. Они должны быть в белых перчатках и делать свое дело. Я это к тому, что мы позволяем себе роскошь, получать мало, но оставаться в белых перчатках. И это кайф! Самые большие спонсоры нашего журнала, это редакторы, главные редакторы и, конечно же, наши авторы, гонорары которых не сопоставимы с тем интеллектуальным капиталом, который они вкладывают в рукописи. На мой взгляд, «толстые» журналы – это страна в стране. Мы живем своей жизнью, но если ее сопоставлять с прошлой и обернуться назад, мы выглядим сейчас своеобразным, модифицированным андеграундом, андеграундом с тиражами. Мы культивируем то, что в будущем станет – да уже сейчас является – национальным достоянием. Как изменилась моя жизнь? Да практически никак, потому что вот уже многие годы моя жизнь – это жизнь журнала «Октябрь». Согласитесь, все же это упоительная сладость, когда нельзя отличить личную жизнь от работы, когда ты получаешь от всего невероятное, даже какое-то высокомерное удовольствие.
        – Ваше отношение к литературным премиям, в которые «толстяки» вовлекаются, несмотря на очевидную корпоративность многих премий. Насколько часто Вы и Ваши коллеги угадывают исход?
       
Литературные премии, это, конечно, значительная материальная и социальная помощь писателям, но мы, к великому сожалению, пока еще находимся на той стадии развития, когда наши премии не свободны от наивной корпоративной игры. Почему так? Да потому что в нашей стране отсутствует настоящая, серьезная критика, которую мы бы боялись. Художественные произведения у нас ведь судят все кому не лень. Все критики!.. К тому же нельзя забывать, что литературные премии, это всего лишь игра, и только у нас в России, в стране литературоцентричной, она становятся больше, чем игрой. Я предвижу, в каком недоумении мы оставим наших потомков, как будут смеяться они над нашим выбором. Единственный честный судья, это, конечно же, время, и выберет оно других писателей, других лауреатов. Что касается нашего журнала, то «Октябрь» принципиально не участвует ни в одной из премий. Мы чисты для «научного» эксперимента. Тем легче нам наблюдать мышиную возню, которая сопровождает ту или иную премию. Я даже скажу откровенно, если некоторые журналы говорят авторам: «Опубликуйтесь у нас в журнале и вы, несомненно, получите премию», то я считаю своим долгом предупредить: «Опубликуетесь у нас и вы никогда не получите ни одной премии». Хотела бы закончить словами Жана Кокто, который говорил, что рассуждать о своем творчестве, так же нелепо и неестественно, как растению о садоводстве, все равно они будут расти и расцветать. Также и мы, «толстые» журналы, будем расти и расцветать вне зависимости от высоких садоводческих разглагольствований.


Ирина Барметова  .  предыдущая публикация  

Герои публикации:

Персоналии: Проекты:

Последние поступления

06.12.2022
Михаил Перепёлкин
28.03.2022
Предисловие
Дмитрий Кузьмин
13.01.2022
Беседа с Владимиром Орловым
22.08.2021
Презентация новых книг Дмитрия Кузьмина и Валерия Леденёва
Владимир Коркунов
25.05.2021
О современной русскоязычной поэзии Казахстана
Павел Банников
01.06.2020
Предисловие к книге Георгия Генниса
Лев Оборин
29.05.2020
Беседа с Андреем Гришаевым
26.05.2020
Марина Кулакова
02.06.2019
Дмитрий Гаричев. После всех собак. — М.: Книжное обозрение (АРГО-РИСК), 2018).
Денис Ларионов

Архив публикаций

 
  Расширенная форма показа
  Только заголовки

Рассылка новостей

Картотека
Медиатека
Фоторепортажи
Досье
Блоги
 
  © 2007—2022 Новая карта русской литературы

При любом использовании материалов сайта гиперссылка на www.litkarta.ru обязательна.
Все права на информацию, находящуюся на сайте, охраняются в соответствии с законодательством РФ.

Яндекс цитирования


Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service