Дмитрий Быков. Списанные. – М.: ПРОЗАиК, 2008. – 352 с.
Как бы ни сложились в дальнейшем судьбы литературы, роман Дмитрия Быкова «Списанные», вероятно, войдет в ее историю как одна из относительно немногих книг, в которых предпринята попытка сделать репрезентативный слепок с русских 2000-х, ухватить самую их суть, вычленить главное. Другое дело, что эффектность у Быкова часто преобладает над адекватностью и глубиной.
Несомненная удача романа - правильно найденный сюжетный ход, по-хорошему тенденциозный и привносящий в текст некое кафкианское измерение. В 2007 году некоторые жители России обнаруживают, что попали в неведомый список, составленный, как принято у нас выражаться, где-то на самом верху. В чем смысл списка, по каким принципам он составлен и что ждет «списантов» в будущем, совершенно неясно. Этого не понимают не только люди, которых сей странный документ затронул непосредственно, но и те, от чьих действий они зависят. Начальство, милиция, таможенники и прочие допускают, что к «списанным», возможно, должны быть применены какие-то меры, но никаких указаний на этот счет не поступало, и все ведут себя в меру своей пугливости, а также подлости либо порядочности. Из-за этого у некоторых из «списанных» начинаются проблемы, но с большинством из них не происходит ничего страшного. Товарищи по странному несчастью находят друг друга через интернет, высказывают различные версии и со временем формируют нечто вроде протестного общественного движения. Главный герой, молодой телесценарист Сергей Свиридов, на протяжении всей истории мучается не только от неизвестности, но от того, что никак не может занять однозначную позицию в отношении происходящего. Концовка романа пересыпана перлами своеобразного философского юмора: Бог, говорящий с интонациями еврейского старика и при этом принявший образ вороны, безуспешно пытается убедить Свиридова в метафизической необходимости списка. Быков размашистыми штрихами рисует шарж и на новейший государственный патриотизм, и на движение несогласных, сообщая собственную рефлексию герою, по интеллектуальному облику весьма похожему на автора. Памфлетная составляющая выше всяких похвал; особенно достается медийным и аудиовизуальным проектам, создаваемым в рамках новоявленного государственнического канона. Описывая телесериал «Спецназ» и семейное шоу «Родненькие», автор выбивает сто очков в сатирическом тире. Но Быкову, как всегда, присуща чрезмерная взвинченность: алармистская тональность текста иногда звучит почти курьезно. В какой-то момент замечаешь, что, выстраивая проблемные диалоги и вкладывая в уста разных персонажей противоположные мнения, Быков на самом деле общается сам с собой: стиль мышления у большинства действующих лиц такой же, как у него самого. Для романа это, вероятно, минус, а для целостного высказывания - наверное, плюс. Перед Быковым-романистом перманентно встает насущная задача: не утопить хорошую сюжетную идею в потоках эссеистики. В «Списанных», в отличие от «ЖД», эта задача выполнена процентов на 75.
|