Москва Мурманск Калининград Санкт-Петербург Смоленск Тверь Вологда Ярославль Иваново Курск Рязань Воронеж Нижний Новгород Тамбов Казань Тольятти Пермь Ростов-на-Дону Саратов Нижний Тагил Краснодар Самара Екатеринбург Челябинск Томск Новосибирск Красноярск Новокузнецк Иркутск Владивосток Анадырь Все страны Города России
Новая карта русской литературы
Страны и регионы
Города России
Страны мира

Досье

Публикации

напечатать
  следующая публикация  .  Все публикации  .  предыдущая публикация  
Мастер парадоксов
О стихах Кирилла Ковальджи

07.07.2008
Ирина Ратушинская
Октябрь
2003, №6
Кирилл Ковальджи. Тебе. До востребования. Избранная лирика. М., «Когелет», 2002.


        В этой книге – ни дат, ни посвящений. Это сразу ставит общий тон работы вне времени и вне биографии автора. Название сборника – «Тебе. До востребования», и в нем – уже очень узнаваемый почерк Кирилла Владимировича Ковальджи. В наше время завалов, обвалов и развалов лотошной литературы каждая книга, не отмеченная ее печатью, воспринимается как чудо. Но автор не упрощает себе задачу. Потому и до календарных подробностей не снисходит, если они по замыслу не нужны. Из какого, например, века эти строки:

            Господи, что ты задумал,
            что сотворил ты со мной?
            Ранил меня красотой,
            велел: чтоб я полюбил,
            Но за миг промедленья
            карал меня мертвой тоской,
            но за шаг приближенья
            ты меня молнией бил.

        Из XX? Из XXI? Разумеется, въедливый историограф проставит все же век ХХ, ориентируясь по характерному «ты» с малой буквы. Это, надо полагать, навсегда останется особенностью орфографии именно прошлого века. Однако и в нынешнем, и в прошлом – мертвую тоску испытывал почти каждый, а многие ли открыли для себя, за что она?
        Философские открытия Ковальджи не навязываются читателю, точные формулировки не сопровождаются словесными фейерверками: ничего поверхностного и конъюнктурного. «Будете проходить мимо – проходите».
        Ковальджи – мастер парадоксов, не лежащих на поверхности. В силу этого у него нет лобовых, хрестоматийных стихотворений. Есть, вернее, одно на весь сборник – «В начале и в конце века». Но и тут автор, не изменяя себе, удивляет неожиданным нехрестоматийным словечком в окончании.
        Далекий от всяких банальностей, поэт тем не менее в отношении банальностей наблюдателен – для того, чтобы извлечь из них парадокс очередного открытия. Таково, например, начало «Любви и лингвистики»:

            По-русски
            любовь действительно зла:
            она не любит множественного числа.

        Для автора сама структура русского языка – носитель того важнейшего для него ( и всегда нелинейного) склада реальности, которая упрямо сминает все логические упрощения.
        По Ковальджи – не случайно:

            запрещая расхожий размен,
            русский язык указал
            на единственность, неповторимость,
            уникальность...

        Установив авторитет рифмы почти на судьбинный уровень, поэт все же ни рифмам, ни судьбе покорности не проявляет:

            пламя и знамя,
            любовь и кровь,-
            погодите, не смейте
            притягиваться
            и рифмоваться!

        И только после этого открывается его предерзостное стихотворение:

            Бог
            любовь

        Это – все стихотворение, но знающим парадоксы Ковальджи ясно, что суть тут не в риске (хотя и немалом) повторения теологического открытия двухтысячелетней давности. Просто в заглавии стихотворения эти слова объявляются рифмой, причем с декларативностью манифеста. В русском языке не так? А должно быть – так!
        Вся сила этого «должно быть» – в том, что написано это не бунтарем-дилетантом, а мастером, у которого руки от эмоций не дрожат, для которого технических сложностей стихосложения не существует, автором двух венков сонетов, представленных в этой же книге. Как и следовало ожидать, Ковальджи не впал в соблазн множества стихотворцев, сообразивших, что большинство нынешних читателей про сонет знают только то, что в нем четырнадцать строк, а стало быть, можно безнаказанно занижать планку.
        Сонеты Кирилла Ковальджи безупречны по исполнению, что не всякий может оценить, но к тому и не приглашается: нет ни тяжести, ни натуги в неспешном и прозрачном течении мыслей. Так в хорошо устроенном саду не чувствуется веса воды и камней, хотя создатель сада это учитывал. Динамика образов поэта молодо легка, ритм не спорит со смыслом и оставляет неясное ощущение счастья.
Чем создается это ощущение? Тем ли, что сосны Ковальджи «перестреливаются белками», что «Москва, как улитка, кругла», что в темноте «отчаивается зеркало»? Или очевидностью того, что секунду назад очевидным не было?
        Кирилла Ковальджи трудно цитировать. Очень многие его стихотворения слишком цельны, и так их и надо воспринимать: или целиком, или никак. Таково самое пронзительное стихотворение изо всех, которые мне случалось читать о женской доле: «Совсем закружили дела...» Таковы стихотворения «Полоумный», «Хэппи-энд», «Меня оперировали...», «Слепой сеятель». И вещь, открывающая сборник: «Ты белкой в России была»…
        Нелинейность автора может привести в отчаяние литературных критиков: на какую же полку его поставить? В какой внести файл? Если философ – то почему его стихи, в том числе и верлибры, так легко, будто для того и рождены, ложатся на музыку? Если блестящий стилист подчеркнуто хорошего тона – то куда девать озорство крупнозернистой русской речи? Если сухая, тренированная культура мышления – то откуда чистейшая лирика «лунатиков любви?» Если «беззащитная исповедальность» (часто встречающийся штамп) – то как это связать с жестким мужеством строк:

            Жизнь – как сон. Но, может быть,
                                                               бессмертье,
            как бессонница, нам надоест.

        Что ж, такова судьба стихов слишком живых, чтобы подчиняться порядку размеченных полок, пусть даже хорошо протертых от пыли.


  следующая публикация  .  Все публикации  .  предыдущая публикация  

Герои публикации:

Персоналии:

Последние поступления

06.12.2022
Михаил Перепёлкин
28.03.2022
Предисловие
Дмитрий Кузьмин
13.01.2022
Беседа с Владимиром Орловым
22.08.2021
Презентация новых книг Дмитрия Кузьмина и Валерия Леденёва
Владимир Коркунов
25.05.2021
О современной русскоязычной поэзии Казахстана
Павел Банников
01.06.2020
Предисловие к книге Георгия Генниса
Лев Оборин
29.05.2020
Беседа с Андреем Гришаевым
26.05.2020
Марина Кулакова
02.06.2019
Дмитрий Гаричев. После всех собак. — М.: Книжное обозрение (АРГО-РИСК), 2018).
Денис Ларионов

Архив публикаций

 
  Расширенная форма показа
  Только заголовки

Рассылка новостей

Картотека
Медиатека
Фоторепортажи
Досье
Блоги
 
  © 2007—2022 Новая карта русской литературы

При любом использовании материалов сайта гиперссылка на www.litkarta.ru обязательна.
Все права на информацию, находящуюся на сайте, охраняются в соответствии с законодательством РФ.

Яндекс цитирования


Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service