Юрий Малецкий: «Русский туризм — дело сложное»
Интервью с Юрием Малецким

Интервью:
Евгений Кудряц
Журнал «Самиздат»
Досье: Юрий Малецкий
        — Юрий, каким образом вы переквалифицировались из писателя в экскурсовода?
        — Как все в жизни бывает, одно случайно цепляется за другое, но в результате оказывается совсем не случайным. В свое время я проработал 13 лет научным сотрудником в Центральном выставочном зале «Манеж» в Москве, который не так давно сгорел и должен быть отстроен к следующему году. В мои обязанности входило чтение лекций и проведение экскурсий не только по «Манежу», но и по другим выставочным залам, поэтому можно сказать, что я был действующим экскурсоводом. Однако я абсолютно не мыслил себя здесь, в Германии, в таком качестве, ведь когда я сюда ехал, то не знал, что здесь происходит. Мои знакомые, выехавшие из России и живущие теперь во Франции, говорили мне, что за пределами Парижа русских достаточно мало. Я думал, что и в Германии картина примерно такая же, но «русских» в ФРГ оказалось предостаточно. Самое парадоксальное, что еще в начале 80-х годов, когда началась третья волна эмиграции, моя коллега по «Манежу» мне сказала: «Юра, уезжай! Ты еще будешь водить экскурсии по Лувру!» Я тогда саркастически засмеялся и ответил: «Какой Лувр, Юля? В нем хватает своих девушек, которые закончили искусствоведческий факультет, вышли замуж за французов и теперь успешно водят туристов по Лувру!». Но, как потом выяснилось, я тоже со временем стал экскурсоводом в Лувре.
        — Кто вы по образованию?
        — У меня филологическое образование: я закончил Куйбышевский университет (русский язык и литература), а также заочно Академию художеств (искусствоведение). Я никогда не был студентом Литературного института, и полагаю, что это хорошо для людей, которые пишут. В свое время, в 1980 году, при журнале «Юность» существовал клуб «Зеленая лампа». Одним из его руководителей был Андрей Битов, но после выхода «Метрополя» «Зеленую лампу» разогнали, вернее только битовское отделение. До этого момента я также участвовал в работе этого клуба.
        — Чем Вы занимались непосредственно перед выездом в ФРГ?
        — Я был зав. отделом прозы «Нового мира», потом перешел на «вольные хлеба», редактировал разные книги, получая скромные гонорары, так как это время (1994-95 гг.) было нелегким, и Москва не процветала, как сейчас. Поэтому мы на всякий случай заполнили анкеты в немецком посольстве, и «процесс пошел»...
        — А наряду с экономическими причинами существовали какие-нибудь политические мотивы?
        — Я не буду изображать из себя, как здесь часто водится, преследуемого. В 1996 году понятия диссидент фактически не было, потому что в разгар ельцинского режима никаких политических преследований не было. Тогда говорили что угодно и о ком угодно, включая самого Президента.
        — Каковы были ваши первые шаги в Германии?
        — В первое время я с одной стороны посещал курсы немецкого языка, а с другой — продолжал писать. Это привело к тому, что в 1997 году я был выдвинут на премию «Букер» в Москве и попал в шестерку финалистов, а потом одна моя знакомая мне сказала: «Юра, а почему тебе не водить экскурсии, хотя бы по Аугсбургу?» В ответ я громко рассмеялся и спросил: «Кто тут будет ходить на экскурсии, да еще за деньги?» Но я решил рискнуть, назначил символическую плату, и методом «беспроволочного телеграфа» эта весть распространилась по городу, а зимним, холодным днем собралось около 20 человек, которых я повел по Аугсбургу. Я показал наш кафедральный Домский собор с его 500-летней историей, центр города и рассказал историю города, которая исключительно интересна. Аугсбург играл ключевую роль в жизни Германии еще в средние века, даже капитализм в Европе зародился в двух городах — Флоренции и Аугсбурге. У нас жил самый богатый человек Фуггер, который ссужал деньгами Ватикан, и т. д. и т. п. Но материала по Аугсбургу оказалось так много, что он явно не вмещался в одну экскурсию, поэтому я со временем разработал целый цикл экскурсий, включающий пять маршрутов по городу.
        — Мне известно, что вы параллельно читали лекции по искусствоведению.
        — Еще в Москве, когда я был научным сотрудником «Манежа», одному из наших сотрудников (а может быть, и мне) пришла в голову идея сделать цикл по всемирной истории искусства от Египта до наших дней. Мы сделали большое количество слайдов с альбомов и приступили к делу. В итоге я читал лекции для работников Московской консерватории. Это было чисто самодеятельным мероприятием, однако не по уровню, а в хорошем смысле этого слова. Затем мне позвонили из КГБ (примерно в 1984 году) и сказали, что я читаю лекции с религиозным уклоном, поэтому в категорической форме потребовали прекратить это «безобразие», грозясь привлечь к ответственности за незаконную частную деятельность. Я не стал спорить с «бурильщиками» 1, доказывая, что без религиозной темы европейское искусство вообще немыслимо, и прекратил эту деятельность. Я успел прочитать лекции до XVII века и остановился на Барокко. В Германии в клубе при еврейской общине Аугсбурга мне предложили за символическую плату прочитать цикл лекций по той же теме, и я согласился. К сожалению, у меня не было слайдов, но я брал красочные альбомы и показывал иллюстрации, что называется «с руки», благо аудитория не превышала 25-30 человек. Я начал с Древнего Египта, мы прошли древний Восток, Месопотамию, Древнюю Грецию, Древний Рим, Средневековье, Византию, потом перешли к эпохе Возрождения. Все это продолжалось около двух лет, хотя только об одном Ренессансе можно рассказывать несколько месяцев, причем в сжатой форме. И как только я дошел до XVII века и плавно перешел к Рубенсу, моя деятельность, по независящим от меня причинам, была прекращена.
        — Как вы расширили рамки экскурсионного поля?
        — После Аугсбурга мне предложили организовать экскурсию в мюнхенскую Пинакотеку. Я ее хорошо знал еще с 1989 года, когда стал выездным, и считаю одним из лучших музеев мира, поэтому я сначала повез людей в Старую, а потом и в Новую Пинакотеку, затем «по просьбам трудящихся» я организовал пешую экскурсию по центру Мюнхена. С тех пор я провел около двадцати экскурсий в Пинакотеке и стал замечать интересную особенность: примерно через несколько минут после начала ряды слушающих начинают заметно увеличиваться, а передо мной появляются новые лица. Разгадка оказалась простой: в первое воскресение месяца вход в Пинакотеку бесплатный, поэтому сюда съезжаются люди со всей Германии и, слыша русскую речь, подходят поближе, чтобы узнать, что перед ними, собственно, находится. Среди них оказались представители мюнхенских турбюро, которые мне предложили разовые поездки, сначала в качестве сопровождающего групп, а затем и в роли экскурсовода. Но даже когда я являюсь групповодом, я все равно по дороге рассказываю людям все, что знаю о том городе, куда мы едем. Иногда такой рассказ растягивается на 5-6 часов.
        — А нужно ли специальное разрешение для проведения экскурсий в Германии?
        — ФРГ не имеет статуса туристической страны, поэтому здесь не требуется никакой специальной лицензии для того, кто водит экскурсии. Однако, например, в Дрезденской галерее никто, кроме штатных сотрудников, не имеет права проводить экскурсии.
        — Назовите, пожалуйста, страны, куда вы возили людей.
        — Это — Австрия (Вена, Зальцбург, Инсбрук, Линц), Франция (Париж), страны Бенилюкса (Бельгия — Брюссель, Голландия — Амстердам, Антверпен, Брюгге), Люксембург, Швейцария (Цюрих, Базель, Берн), Италия (Рим, Флоренция, Венеция). Если я не имею право вести экскурсии самому, то я связываюсь с местным русскоязычным экскурсоводом.
        — Я сам был несколько раз в поездках, организованным немецкими фирмами, и обратил внимание на характерную деталь: обычно гиды проводят небольшую автобусную экскурсию по городу, а потом дают несколько часов на самостоятельное знакомство с местностью. Что вы думаете по этому поводу?
        — Перед тем, как водить экскурсии по Европе, я начал изучать специфику, так как экскурсовод должен также управлять водителем. Мне посчастливилось видеть разных гидов — хороших, средних и плохих. В Италии как раз преобладает та тенденция, о которой говорили вы, а в Аугсбурге я как-то увидел экскурсию, которую вел местный экскурсовод. Он стоял перед публикой и зачитывал по бумажке ту или иную информацию. Мне кажется, что так может делать каждый, мало-мальски умеющий читать по-немецки. Я, конечно, предпочитаю другой стиль ведения экскурсий.
        — И в чем заключается ваш стиль?
        — Оценивая со стороны свою деятельность, к своим плюсам я отношу то, что я начисто лишен снобизма, так как родился и 25 лет провел в Самаре, затем — 20 лет в Москве и 7 лет в Германии. Я был провинциалом, затем москвичом, а теперь в каком-то смысле являюсь немцем, оставаясь при этом русским писателем, смотря на все со стороны. С самого начала, еще проводя экскурсии по «Манежу», я понял, что любую сложную вещь можно объяснить просто. Конечно, я пользуюсь профессиональной терминологией, но всегда объясняю и показываю то, о чем говорю. Со мной сейчас ездят даже коренные немцы, которые изучают русский язык, и они прекрасно понимают, о чем идет речь.
        — Как выглядит немецкий туризм по-русски?
        — Так называемый «русский туризм» — это дело по здешним понятиям не вполне стандартное и достаточно сложное, так как нормальный немец заранее знает, когда у него отпуск, заблаговременно планирует его и обращается, например, в турбюро «Neckermann». Поэтому все автобусы и отели задолго до поездки забиты. У нас же все обстоит по-другому. Наши туристы думают о том, имеются ли у них деньги на поездку, есть ли настроение, не подкинули им на Wochenende внучка, а самое главное — какова погода? В связи с этим автобусы набираются в последние минуты, а я должен в срочном порядке искать подходящий по цене отель.
        — Каков контингент ваших туристов?
        — В одной поездке могут оказаться абсолютно разные люди: 10 пенсионеров родом из Днепропетровска, Харькова и Саратова, десяток их родственников из стран СНГ, 15 работающих программистов из Мюнхена и Аугсбурга, а также пара-тройка людей, приехавших из Америки или Израиля навестить «немецких» родственников, не говоря уже о немцах из России и Казахстана. Это люди разного культурного и возрастного ценза, понятий и привычек, и все они собираются в одном автобусе, представляя собой своеобразный «Ноев ковчег». Пока все сидят и молчат, я не могу определить, «кто есть who», но по тем вопросам, которые затем следуют, я понимаю, кто находится передо мной. Например, во Франции еще до ввода евро одним из самых наболевших проблем был вопрос о том, где можно выгоднее поменять доллары или шекели. Часто людей интересуют более прозаические вещи — где можно найти общественный (бесплатный) туалет?
        — Можете ли вы напоследок вспомнить какие-нибудь забавные или курьезные случаи из вашей практики?
        — Таких ситуаций было сколько угодно, так как почти в каждой поездке происходит нечто подобное. Вообще, всех интересующихся этим вопросом я бы отослал к моей повести «Копченое пиво», которая вышла в журнале «Вестник Европы» (N3 за 2001 год). Она сделана на фактическом материале, и там описана масса курьезных случаев. Данный журнал найти очень сложно, но повесть можно прочитать и в Интернете. Иногда происходят и печальные веши. Например, в Париже вечером после осмотра Эйфелевой башни, когда мы должны были трогаться с места, вдруг одна женщина обратила внимание на то, что пропал ее супруг. Я вовремя остановил шофера, который уже завел мотор, и решил прояснить ситуацию. В результате выяснилось следующее: муж, страдающий рассеянным склерозом, случайно отстал от супруги, так как в этот момент у нее из уха выпал слуховой аппарат. Этого было вполне достаточно, чтобы немолодой мужчина ушел на 50 метров абсолютно в другую сторону. Мне пришлось в течение 40 минут забавлять публику различными байками, а в это время одна из наших туристок, хорошо знавшая Париж, ринулась на поиски пропавшего экскурсанта. Все закончилось удачно, но подобные истории и накладки происходят очень часто. Как-то тоже в Париже подросток алжирского происхождения разбил ветровое стекло нашего автобуса. Хорошо, что у водителя было запасное стекло, поэтому проблема была решена.
        — А на какой самый необычный вопрос вам приходилось отвечать?
        — В Лувре одна дама (на ушко) задала мне совершенно уникальный вопрос: «Скажите, а кто Венера Милосская была по национальности — француженка или нет?»


[1] В свое время аббревиатура «КГБ» в шутку расшифровывалась как «Контора Глубинного Бурения».




Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service