 следующая публикация . Александр Ливергант . предыдущая публикация  |
|
«Когда речь идет о Бегбедере, Уэльбеке, Филиппе Роте, Грассе или покойном Фаулзе, это всегда большие деньги...»
Интервью с Александром Ливергантом
|
Елена Калашникова: В феврале 2003 года, когда мы беседовали с вами в этом же кабинете, вы были заместителем А.Н.Словесного. Теперь, май 2008-го, вы главный редактор «Иностранной литературы». Тогда тираж был около 9000, сейчас больше 10000. В чем еще изменилась ситуация?
Александр Ливергант: К сожалению, тираж журнала независимо от того, кто его возглавляет, постепенно падает, хотя по-прежнему остается больше, чем у других толстых журналов. В этом году нам удалось включиться в проект вместе с Фондом первого президента России Б.Н.Ельцина и некоммерческим фондом «Пушкинская библиотека». Фонд Ельцина увеличил наш тираж на три тысячи, а мы их передаем «Пушкинской библиотеке» — этот дополнительный тираж распространяется по библиотекам России. С Фондом Ельцина мы предполагаем также начать издание серии книг «Мастера литературного перевода». Каждая книга представляет собой сборник фрагментов или полных переводов, выполненных нашими знаменитыми переводчиками поэзии и прозы. В первые десять книг мы включили и тех, кто работает до сих пор, и тех, кого уже нет в живых. Многие из них, как, например, Линецкая или Нора Галь, переводили с нескольких языков. Союз «Мастера литературного перевода», основанный в 2005-м, непосредственно связан с журналом. Он возник из журнала, и первая попытка его создания была предпринята еще в конце 1980-х. Мы, в сущности, единое целое, члены Союза — постоянные авторы «Иностранной литературы».
Вернемся к изменениям в журнале. Мы стремимся к тому, чтобы в «ИЛ», поскольку это единственный журнал такого рода на поле переводной литературы, было как можно больше всевозможных рубрик. Мы испытываем постоянную конкуренцию со стороны издательств, которые печатают переводную литературу.
Издатель стремится издать то, что у него покупают, а покупают прежде всего развлекательную литературу, главным образом романы. Все, что не романы, идет в магазинах плохо, за исключением документальной прозы, биографии, мемуаров. Поэтому журнал должен печатать все то, чего читатель не найдет нигде за пределами нашей обложки. Это эссеистика, статьи, поэзия, драматургия, рассказ (известно, что рассказ и новелла не в чести у читателей и, соответственно, у издателей). Журнал по-прежнему выпускает большую прозу — этого ждет основная часть наших подписчиков из провинции, у них традиционные устоявшиеся взгляды, в каждом номере на первом месте они хотят видеть роман.
Теперь о наших рубриках. В разделе «Вглубь стихотворения» мы сравниваем варианты одного и того же стихотворения разных переводчиков. В новой рубрике «Вглубь прозы» печатаем разные переводы одного прозаического текста. В «Трибуне переводчика» помещаем материалы о ремесле переводчика. В разделе «Карт-бланш» известные русские писатели и эссеисты высказываются по проблемам зарубежной и русской литературы. В «Письмах из-за рубежа» критики, эссеисты и переводчики, побывавшие или живущие за рубежом, пишут об интересных явлениях в зарубежной культуре. В «Библиофиле» даем аннотации и рецензии на поступающие в магазины книжки, но если рецензии мы печатаем, как правило, с опозданием, то аннотации на книги известных писателей, которые только-только вышли за рубежом, мы начали печатать в каждом номере совсем недавно.
Е.К.: Какие еще изменения вы хотите внести в работу журнала? И второй вопрос: теперь, когда вы главный редактор, у вас стало больше свободы в принятии решений (понятно, что все решения принимаются коллегиально)?
А.Л.: Свободы не прибавилось, потому что в последние годы А.Н.Словесный портфелем журнала занимался довольно мало, А.В.Михеев, ввиду болезни, тоже. Ощущаю ли я большую свободу или нет, мне пока трудно сказать, я в этой роли всего полтора месяца.
Подумываем начать издание книг при журнале. К прошлогодней осенней ярмарке одна книжка уже вышла — антология современной американской поэзии с параллельным переводом. Мы ее делали при поддержке посольства США и правительства Москвы. Подумываем о совместной программе по изданию ряда книг с одним-двумя издательствами. Может быть, это будет продолжение «Библиотеки журнала «Иностранная литература», но в ином качестве.
Я придаю большое значение специальным номерам, хочу, чтобы их было как можно больше. В год мы выпускаем два-три тематических номера — как, например, первый за этот год «Сэр Артур Конан Дойль», сейчас готовим «Как слово наше продается?» о взаимоотношениях писателя и СМИ — или национальных: в прошлом году выпустили специальные номера по современной шведской и ирландской литературе, в этом году по новогреческой, а в конце года, к ярмарке нон-фикшн, выйдут итальянский и квебекский номера. В следующем году мы рассчитываем сделать очередной немецкий номер и специальный номер по литературе Индии, в рамках Года Индии в Российской Федерации.
Немного изменилась наша кадровая политика. Мы обзавелись несколькими молодыми сотрудниками. Они работают в отделе PR, отделе критики и публицистики. Очень способный и добросовестный человек появился в проблемной и узкой области приобретения авторских прав. Тут нужна четкость и цепкость, ведь мы вынуждены добиваться прав и при этом стараться не платить больших денег.
Е.К.: При покупке прав с какими авторами или их агентами сотрудничать легче?
А.Л.: Когда речь идет о Бегбедере, Уэльбеке, Филиппе Роте, Грассе или покойном Фаулзе, это всегда большие деньги, которые нам часто не по карману. Поэтому мы вступаем в переписку с агентами по правам, они подолгу не отвечают, и тогда мы вынуждены тасовать содержание номеров.
Е.К.: Чаще вы имеете дело с агентами или авторами?
А.Л.: На 99% — с агентами. В России свои агентства у «Нюрнберга», «Синопсиса». Некоторые менее известные авторы напрямую предлагают нам свои услуги и даже не заинтересованы в гонораре: российский рынок молодому, как теперь говорят, «нераскрученному» писателю интересен. Также к нам приходят переводчики, у которых «в столе» перевод того или иного автора, они часто становятся посредниками в общении между зарубежными писателями и «Иностранной литературой». Несколько номеров назад мы напечатали большой роман кубинского писателя, который сам нам предложил свой роман.
Е.К.: Он просто позвонил в редакцию?
А.Л.: Было не совсем так. Этот роман переводила известная переводчица с испанского, переводчица «Ста лет одиночества» М.И.Былинкина. Она была посредницей между журналом и кубинцем, потом мы с ним вступили в переписку. Гонорар он, кстати, в конечном счете запросил.
Большей частью, когда речь идет об англо-американской литературе, мы, к сожалению, даже имея здесь представительства этих авторов, подолгу не можем получить ответа. Нас бы устроил отрицательный ответ, приди он своевременно. Сегодня у нас такая ситуация с переведенным романом Доктороу, последним нашумевшим романом американца Кормака Маккарти, скончавшейся, но до сих пор популярной британской писательницей Мюриэл Спарк. Для примера скажу, что во франко-канадском номере мы захотели опубликовать эссеистику известного, недавно умершего англо-канадского писателя Мордехая Рихлера (или Ричлера), мы недавно напечатали его роман «Версия Барни».
Е.К.: ...И он получил премию «Инолит» 2007 года.
А.Л.: Совершенно верно. Так вот, мы около года ждали ответа и буквально вчера наконец получили разрешение на издание одного его эссе.
Е.К.: А с чем связаны такие проволочки?
А.Л.: С несколькими причинами. Первая общечеловеческая: халатность, непрофессионализм, свойственные, поверьте мне, и западным книгоиздателям. Вторая причина глубже, и я бы сказал более печальная: на Западе по-прежнему существует некоторое недоверие к нашему издательскому делу, многие не знают и нашего журнала. Есть и третья, которую, возможно, надо было назвать первой. Права на популярных писателей, таких как Мураками, Коэльо, Бегбедер, Вудхаус, распроданы ведущим российским издательствам, таким как «АСТ», «Эксмо». Большие издательства часто скупают права на автора, которого порой вовсе не собираются издавать, лишь бы его книги не доставались другим. Если они покупают эксклюзивные права, мы должны обращаться к ним, а они часто или не дают разрешения, у нас были такие случаи, или закатывают такую сумму, которую мы заведомо не можем заплатить. Не буду приводить примеров, о фрагментах каких произведений — именно о фрагментах — шла речь.
Е.К.: Не собираетесь ли вы больше продавать журнал в розницу — в киосках, торговых центрах?
А.Л.: Это больной вопрос. Мы много раз вступали на этот путь, но нас преследуют две проблемы. Если магазин берет «ИЛ», то накручивает на него цену, чтобы его было выгодно продать, и журнал, который в редакции стоит сто рублей, в магазине обойдется в двести, а за эту цену его мало кто купит. Но тем не менее мы осваиваем киоски. Наши журналы продаются в «культурных» заведениях — в Библиотеке иностранной литературы, киосках при МГУ, в нескольких киосках в центре Москвы, пытаемся проникнуть в магазин «Кентавр» при РГГУ. Мы прекрасно сознаем, что, когда на третьей стороне обложки написано «Журнал можно приобрести в редакции», это антиреклама — значит, за пределами редакции он никому не нужен.
Поскольку журнал распространяется по подписке, путь к столичному читателю идет через встречи со студентами, презентации, книжные фестивали и ярмарки, через интернет и наш сайт, который поддерживает Светлана Силакова. Мы, кстати, подумываем об открытии альтернативного «Журнальному залу« своего собственного сайта — сайта журнала «Иностранная литература».
Е.К.: Рыночный спрос сильно влияет на формирование портфеля журнала?
А.Л.: Очень даже. Мы часто печатаем авторов, которые пишут не на пятерку, а скажем, на три с плюсом, исходя из того, что они очень популярны. Мы, конечно, стараемся не опускать планку очень низко, но тем не менее порой это делаем. Так, пару лет назад мы напечатали фрагменты предпоследней книги Бегбедера, отдавая себе отчет в том, что, если бы это был неизвестный автор, мы бы, наверное, печатать его не стали.
Е.К.: Но вы его и открыли.
А.Л.: Да, «99 франками». Насчет открытия могу без ложной скромности сказать, что журнал открыл почти всех крупных современных авторов. Начиная с Маркеса, Грэма Грина, Айрис Мердок, Кафки... В советское время, несмотря на жесткие идеологические препоны, «Иностранной литературе» как витрине советской жизни дозволялось гораздо больше, чем любому другому журналу. Напечатай что-то подобное роману Маркеса «Сто лет одиночества» «Знамя» или «Новый мир», им бы сильно влетело в отделе пропаганды ЦК.
Е.К.: Есть зарубежные журналы, на которые вы хотели бы равняться?
А.Л.: Сейчас уже нет. Крупные американские литературные журналы существуют лет сто пятьдесят, со времен Эдгара По — это нью-йоркский «Harper's Magazine», еще более влиятельный «Atlantic Monthly», всем известный «New Yorker» — он нечто среднее между «Шпигелем» и нашим толстым журналом, печатает художественные и публицистические материалы. У всех этих журналов колоссальные тиражи, но они почти не печатают переводы. Журналы, аналогичные нашему, были в советские времена в Польше и Венгрии. Польский журнал вроде бы остался, я не уверен, что он благополучен, а вот венгерского не стало. Нам не с кем конкурировать.
У нас за время перестройки и новое время пропало такое явление, как «литературовед-зарубежник». В седьмом номере будут напечатаны два рассказа и отрывок из последней книжки К.Воннегута. Кстати, мы получили права на издание этой книги совсем недавно — нам долго морочили с ней голову. В рубрике «In memoriam» мы хотели дать о нем статью — но обратиться не к кому. Нет Алексея Зверева, который бы сделал это прекрасно, есть люди, которые преподают американскую литературу, но таланты преподавателя и эссеиста часто несовместимы, поэтому нам пришлось писать статью самим.
Е.К.: На что бы вы обратили внимание читателей в этом году?
А.Л.: На небольшой роман Мюриэл Спарк «Не беспокоить» в переводе Е.Суриц, биографическую, в высшей степени интересную книгу австрийского писателя Нобелевского лауреата Элиаса Канетти в переводе молодой, живущей в Германии переводчицы А.Шибаровой, роман Иэна Макъюэна в переводе В.Голышева, на интересный роман Кормака Маккарти «Дорога», переведенный молодой переводчицей, который должен выйти в самом конце года.
|
|
