|
|
|
Города России
Страны мира
|
|
|
|
|
Евгений Сливкин . предыдущая публикация  |
|
Из книжных лавок
О книге Евгения Сливкина
|
Типичный случай: осуществив побег в страну процветающего капитализма и находясь в каком-нибудь Нью-Йорке, поэт создает такой абсолютный по полноте и конкретике фантом своей далекой родины, что никакому достоевскому подростку не снилось.
С ленинградцем по рождению и американцем по нынешнему месту жительства Евгением Сливкиным происходит, однако, нечто более сложное. В новой книге («Сад в прерии». СПб.: Издательство «Пушкинского фонда», 2004) герой перебирает болевые точки собственной биографии — встречи и расставания с женщинами, дискредитированные правдой прошедшего времени; положение эмигранта пятой волны, которому не так уж и плохо живется, судя по виду из лирического окна. Сливкин словно репетирует, решая, быть ему человеком частным и мелодраматичным — или историческим и трагедийным. Интерес к тому, что вовне, почтение к театральному заднику в итоге оказывается важнее.
И верно — зачем гальванизировать страдание по героине, которая благополучно забыта, а любопытство только что обосновавшегося в новом краю путешественника явно побеждает эмигрантскую чуждость?
Оставленный Ленинград-Петербург юности уступает место американской и европейской провинции. И если Америка для Сливкина синхронна — она здесь и сейчас, без ретроспекций в историю создания церквей и аэродромов, простая и явная, как пересечение Chestnut и Walnut («...шлет вентилятор летейские волны. / Ближе к полудню улица Chestnut / пересекает улицу Walnut...»), то старушка Европа — именно старушка, исполненная ритуалов и этикета, и выступает в окружении всех своих исторических once upon a time. Сливкин учиняет проверку знаковых мест — замка Иф близ Марсельского порта, Люксембургского сада, Руссильона, Лангедока, не удерживается, понятное дело, и от того, чтобы задать вопрос самому Гомеру (по поводу его слепоты, разумеется). Таким образом складывает собственную историю Старого света, где теперь вполне можно жить.
«Сад в прерии» — название точное. В том смысле, что отражает подход автора к теме десяти лет жизни «за Атлантикой», легших материалом в книгу. Сливкин обживает классический ландшафт, одомашнивает его — сколачивает заборчики иронии, проявляющейся в кривоватом русскоговорении иноязычных слов (Хеллувин, хужер-земледел, оджибуэи), и посреди обработанной целины проворно раскладывает топчан собственной якобы непричастности.
Вот это настрение — я бы назвала его настроением Нильса, летящего на гусе и поглядывающего на землю, — оно в книге господствует. Недаром персонажу Сельмы Лагерлёф отведено центральное по композиции книги пространство:
В небесах скрипят качели —
Это гуси пролетели,
Но соскальзывает вниз
Постаревший мальчик Нильс...
Это стихотворение автобиографично. Нильс-то соскальзывает, но при этом не перестает живо всматриваться в происходящее. Сливкин погружается в приметы новой страны, но постоянно готов отнестись к ним как к незначительным: «...не вижу пейзажа, с которым хотелось бы слиться, / но не подставлю свой лоб коллективному снимку». Он все время намекает нам, что есть за отлично прописанным холстом иная стереоскопическая глубина. За спокойствием обывателя — необъяснимое и неизживаемое желание поселиться в конце-концов на маяке. Быть может, потому что арендная плата ниже, да и соседи вряд ли обеспокоят. Недаром абстрактную категорию места жительства Сливкин на протяжении всей книги пытается сделать конкретной и показать крайние степени ее проявления. Например, квартиру...
Светало в нанятой квартире
необжитой, как лазарет,
и птичьи «эйч» перехватили
цикад затверженное «зед»...
и... тот же маяк.
«Баллада о смотрителе маяка» в прошлом году печталась в «Звезде». Замыкающая «Сад в прерии», она кажется мне главной. Тут очевиднее всего сказывается трагедия внутренней, тщательно скрываемой пейзажем не-цельности лирического Я.Ведь как жить на маяке? Не — чайкой, что выведет в трещине под самой крышей птенцов и будет такова. А — человеком. Обрастая телевизорами, радиоприемниками, газетами и книгами, гремя посудой и занавешивая шторы от слишком яркого солнца и ветра.
Старик — смотритель маяка,
с худым лицом вождя ацтеков
по воскресеньям с катерка
сходил и направлялся в церковь.
. . . . . . . . . . . . . . . . .
...и я в углу издалека
завидовал с вином в стакане
спокойной службе старика
при неспокойном океане...
Маяк — естественный и потому убедительный символ противоречия. С одной стороны — дом, а с другой — непрерывный путь, ожидание корабля и встреча с ним. И снова — ожидание и встреча, чередующиеся в бесконечности.
Сопрячь мелодраму и трагедию, разведенные в начале книги, Сливкину удается тоже именно в «Балладе». Ведь каков конфликт? Старик-смотритель, увлекшись чтением букинистических книг Адама Мицкевича (sic!), не успел вовремя просигналить барже, и та пропорола днище о мель. Сливкин словно выворачивает наизнанку классический сюжет романтиков об одиночестве человека, который выбирает нетривиальную профессию. Ставит вопрос: оправданно ли, имея нетрудную и скорее метафизическую должность, заниматься на ней выстраиванием собственной философии, пренебрегая прямыми своими обязанностями? Жить на маяке, подметать ли дворы, разнашивать за плату новые ботинки, продавать ли комнатные фонтаны, — все эти занятия будто бы специально созданы для маскировки чего-то большего. Что же это «большее» — и пытается понять автор.
Обнаруженные ответы не очевидны.
Тень от статуи над площадью Солт-Лейк, енот возле трассы в Северной Дакоте, початок кукурузы в поле у заброшенной авиабазы... русский человек на одиноком эмигрантском рандеву. Спасительные единичности существования.
И прерия может простираться сколько угодно. Ибо в ней уже разбили сад, а там — хоть трава не расти.
|
|
|
 |
 |
Герои публикации:
Персоналии:
27.11.2024
Канат Омар о языковой самоидентификации, петербургских литературных встречах, поэтах Казахстана и поэме «Зрачок замёрзшей». Беседовал Владимир Коркунов
06.12.2022
Михаил Перепёлкин
28.03.2022
Предисловие
Дмитрий Кузьмин
13.01.2022
Беседа с Владимиром Орловым
22.08.2021
Презентация новых книг Дмитрия Кузьмина и Валерия Леденёва
Владимир Коркунов
25.05.2021
О современной русскоязычной поэзии Казахстана
Павел Банников
01.06.2020
Предисловие к книге Георгия Генниса
Лев Оборин
29.05.2020
Беседа с Андреем Гришаевым
26.05.2020
Марина Кулакова
28.12.2019
Дмитрий Кузьмин
|
|
|
|
