|
Мягкий шанкр
С. Сущий. Доктор Бабиян. — М.: Ад Маргинем, 2003.
|
Владимир (Меир) Иткин
Книжная витрина, 1 декабря 2003 г.
|
|
|
Если вы увидели на книге марку издательства «Ad Marginem», можете быть уверены — перед вами не вполне литературное произведение. Скорее, некая облеченная в слова стратегия или актуальная — с точки зрения издателей — тема. К примеру, романы Проханова и прочий соцреалистический китч публикуются издателями не из любви к советскому режиму. В этих книгах читателю предлагается исследовать измененное сознание носителя коммунистической утопии, не менее значимой для бесстрастной истории, нежели нынешняя утопия супермаркета. Так же и романы Крахта, поражающие своей пустотностью, являются искуснейшей провокацией и доведенной до абсурда идеей мыльного пузыря портребительской цивилизации. И еще. Сам логотип «Ad Marginem» может обладать значимостью не меньшей, нежели все содержание книги. Таким образом, ежели издательство нынче решит издать стихи Пастернака, то Пастернака этого вполне можно будет ассоциировать с «Сатанинскими стихами» Рушди.
Все это долгое вступление самым непосредственным образом относится к тоненькой книжечке с ласковым райкомовским названием «Доктор Бабиян», сочинительства ростовского писателя и поэта Сергея Яковлевича Сущего. Прочитав ее, глубоко задумываешься — что за фрукт и почему «Ad Marginem»? Потому как — не трэш, без гадостей и расчлененок. Такое, а ля «дорогой ты мой человек» постсоветское провинциальное пространство. В меру — мистическое (про такое говорят: «Пелевин!», но Пелевиным тут и не пахнет), в меру — фельетонное. Сборник рассказов из врачебной практики «нашего замечательного земляка Григория Бабияна».
Книга населена диковинными персонажами — провинциальными Иван Иванычами с говорящими фамилиями, у которых внутри произрастают деревья. Среди них встречаются и те, чьи дома начинают воевать со своими владельцами. В их совдеповских хрущобах поселяются таинственные комары. Все они мучимы светлой тоской по лучшему будущему, не к столу поминая отечественных политиков. Все они переживают сорокинские и радовские, но во сто крат более мягкие «озарения». Первая контекстуальная ассоциация с «адмаргиновской» «Атлантидой» — серией хорошо забытого трэша, оказывается ложной — слишком много здесь какой-то всамделишней искренности. «Доктор Бабиян» кажется какой-то новой, неизвестной, не вполне оперившейся ласточкой — то ли умиротворенным бормотанием «хомо советикус», то ли парадоксально живым и чуть ли не беззащитным ростком из сорокинской «Нормы».
|
|
