Москва Мурманск Калининград Санкт-Петербург Смоленск Тверь Вологда Ярославль Иваново Курск Рязань Воронеж Нижний Новгород Тамбов Казань Тольятти Пермь Ростов-на-Дону Саратов Нижний Тагил Краснодар Самара Екатеринбург Челябинск Томск Новосибирск Красноярск Новокузнецк Иркутск Владивосток Анадырь Все страны Города России
Новая карта русской литературы
Страны и регионы
Города России
Страны мира

Досье

Публикации

напечатать
  следующая публикация  .  Все публикации  .  предыдущая публикация  
Жест обреченного героя
Интервью с Игорем Померанцевым

07.03.2008
Русский Журнал, 21 сентября 1999 г.
Я спешу написать обо всем, что меня окружает, лишь потому, что не хочу, чтобы вместо меня это сделал какой-нибудь дегенерат.

Игорь Померанцев, атриум Строгановского дворца, 4 июня 1999 года, Санкт-Петербург.


        Аркадий Драгомощенко: Вместо вопроса попытаемся начать с праздного предположения. У меня, как у вашего читателя, но лучше - слушателя, возникает довольно смешанное ощущение.
Слушая ваш голос по радиоприемнику, я невольно ловлю себя на том, что вижу перед собой известную фигуру путника из учебника арифметики, застывшего между пунктами А и Б, одновременно с этим я позволяю себе вспомнить и о том, что в иных обстоятельствах фраза «тут подошел путешественник» иногда знаменовала собой разрешение множества проблемных ситуаций. Однако вы кажетесь путешественником, который, приближаясь, никогда не подходит.
        Игорь Померанцев: Я действительно люблю путешествовать. А иногда, чего скрывать, просто завидую профессиональным путешественникам-писателям, на английском они – «тревеложники». Есть такие профессионалы, которые просто путешествуют.
Помните у Трумэна Капотэ в «Завтраке у Тиффани» на визитной карточке героини вместо адреса стояло – «путешествует»?
Но это их жанр, их литературный опыт. Для меня путешествия, скорее, жанр жизни…
        А.Д.: Вероятно, не следует сбрасывать со счетов и особый мир, - помните, романтика географических обществ с их особым климатом, подзорные трубы, портвейн у камина, секстанты. А дневники путешественников, которые сегодня вполне могут считаться образцами высокой литературы!.. Но считаете ли вы себя знатоком определенных вещей, и существуют ли вещи, с которыми вы не хотели бы встретиться в своих путешествиях вновь?
        И.П.: Считать себя знатоком - дело рискованное. Нет, конечно же, я предпочел бы называть себя любителем. Это намного безопасней... И, разумеется, я всегда пишу с оглядкой на контекст. Языковой, да и вообще, культуры.
А поскольку я пишу по-русски, речь идет, как вы понимаете, о русском языке. В моем выборе тем - а это могут быть чистильщики Стамбула или же неисчерпаемая тема вина - заключена полемическая оглядка на культуру, в которой я живу. Оглядка оглядкой, но я всегда питал слабость к древнегреческой трагедии, мне всегда были близки ее герои - заведомо обреченные, они всегда бросают вызов року, борются с судьбой. И поэтому я отдаю себе отчет в том, что писать, например, о вине в контексте водочной культуры - по меньшей мере безумно, это такой, скажем, жест обреченного героя.
Но это соответствует моей натуре, моей страсти эдакого опосредованного, окольного противоборства. Знаете, мой брат был самым молодым мастером по борьбе самбо на Украине, в 18 лет он стал чемпионом, мне же спорт не давался, и может быть, отсюда это бессознательное желание побороться со старшим братом. Другое дело, что в этой борьбе я потакаю себе.
Я действительно люблю вино, это никакая не мозговая игра. Мой язык на самом деле любит виноград! Отрочество и детство я провел на Буковине, - и это как с верой. Вера должна приходить через детство, через чувственные ощущения. Первое посещение церкви хранится в запахе кулича, того, кто тебя привел туда. Поэтому так «воспалены» - и я не боюсь этого слова - те, кто пришел к вере уже взрослым, они, наверное, просто хотят перепрыгнуть через свое детство, а я ничего этого не хочу, мое детство - замечательный чувственный опыт... я вырос под сенью винограда в городе Черновцы.
Я помню наш палисадник на улице Федьковича, эта улица названа в честь писателя, и в этом палисаднике рос мальчик...
        А.Д.: Там у вас, кстати, в свое время рос еще один писатель...
        И.П.: Да. Паулю Целану уже поставлен памятник. Но я жил не только на улице писателя Федьковича, но и на улице Лермонтова, а кроме того, в этом городе осталось множество довоенных названий - парк Шиллера... а вы видели где-нибудь еще в России улицу Гете?
Конечно, теперь этот город воспринимается как город Пауля Целана, великого австрийского поэта - поэта длиннот, молчания и пауз. Это в Витебск уже вселиться нельзя. Он заставлен, меблирован Марком Шагалом.
Но паузы... цезуры, умолчания Целана позволяют тебе остаться и жить в Черновцах с жителями этого города книг, как его однажды назвала Роза Ауслендер, выдающаяся австрийская писательница, - город книг... если не ошибаюсь... да, город книжных мальчиков, кажется так... город, где так легко дышится.
        А.Д.: Есть ли еще места на свете, где вам легко дышится?
        И.П.: Понимаете, открывая себя в путешествиях, ты открываешь для себя много родин. Помимо того, что есть «малая» родина, есть родина языка, а потом... попадая в Грецию, на острова, на Крит, ты начинаешь чувствовать еще одну родину, микенскую, а попав в Рим, чувствуешь, что у тебя есть еще европейская родина, и рано или поздно ты начинаешь понимать, как это все горячо любимо! Меня необыкновенно трогает пребывание в Сергиевом Посаде, когда я брожу там.... и такое же чувство я испытываю на улицах Константинополя или Флоренции, или Кордовы, хотя там я почему-то всегда вспоминаю Черновцы, но может быть, виной тому молодые женщины, которые так напоминают юных еврейских принцесс из Черновцов...
        А.Д.: Тогда как вы сами напоминаете одну из сирен, которые, не залепи Одиссей уши воском... - и так далее. Не сыграла ли здесь свою роковую роль работа на радио? И, чтобы не забыть, - несколько слов о вашей поэтической книге, которая должна выйти осенью в Петербурге...
        И.П.: Аркадий, я провожу довольно колючую границу между радио и литературой, потому что у звучания своя эстетика, своя философия, на радио важны не прямые смыслы, но тембр, интонация, пауза, дыхание, шепот и шорох, и где столкновение всего этого создает собственный мир - иными словами, где значения возникают из совершенно иных материй.
Меня многие писатели не любят, они обижены, потому что я их не пускаю на радио, а я считаю, что место писателя в книжке, на худой конец в журнале... При этом, признаюсь, начинал я на Би-Би-Си в Англии как литературный сноб: реализовывал свое пижонство, переводя, к слову сказать, великого пижона Джеймса Джойса, - я переводил его эротические письма, - или другого не менее великого пижона Сэмюэля Беккета - перевел его пьесу «Последняя лента Крэппа»...
А потом, знаете, рано или поздно начинаешь понимать, что у человека должна быть профессиональная совесть. И тогда возникает мысль: зачем же все время прогибаться! Кому это нужно! Ведь можно создавать радиодраматургию... Книга же моя называется «Почему стрекозы?» и, надеюсь, выйдет в Петербурге этой осенью в издательстве «Urbi». На этот раз это стихи.
        А.Д.: Остались ли какие-нибудь имена, к которым человек невольно обращается... иными словами - привязанности?
        И.П.: Мне 51, у этого возраста есть свои замечательные свойства... а на ваш вопрос могу сказать, что все чаще приходится читать друзей, приятелей. Заметьте, в молодости было не так уж много литературных дружб... словом, литературная оптика постоянно сужается...
        А.Д.: Но, Игорь, есть же какие-то вещи, которые вы при всей своей искушенности не можете... ну, скажем так, воплотить в своей бесконечной радиопьесе?
        И.П.: Опять-таки, речь идет не о слушателе. Речь идет об опасных отношениях с самим собой. Речь идет о выборе своего местонахождения во времени, где ты каким-то образом совпадаешь или не совпадаешь с самим собой.
Как в эротике, как поиск той самой единственной позы, которая открывает тебе бесконечное могущество эротического мира... тебя и другого. По-видимому, впоследствии это стало называться любовью.


  следующая публикация  .  Все публикации  .  предыдущая публикация  

Герои публикации:

Персоналии:

Последние поступления

06.12.2022
Михаил Перепёлкин
28.03.2022
Предисловие
Дмитрий Кузьмин
13.01.2022
Беседа с Владимиром Орловым
22.08.2021
Презентация новых книг Дмитрия Кузьмина и Валерия Леденёва
Владимир Коркунов
25.05.2021
О современной русскоязычной поэзии Казахстана
Павел Банников
01.06.2020
Предисловие к книге Георгия Генниса
Лев Оборин
29.05.2020
Беседа с Андреем Гришаевым
26.05.2020
Марина Кулакова
02.06.2019
Дмитрий Гаричев. После всех собак. — М.: Книжное обозрение (АРГО-РИСК), 2018).
Денис Ларионов

Архив публикаций

 
  Расширенная форма показа
  Только заголовки

Рассылка новостей

Картотека
Медиатека
Фоторепортажи
Досье
Блоги
 
  © 2007—2022 Новая карта русской литературы

При любом использовании материалов сайта гиперссылка на www.litkarta.ru обязательна.
Все права на информацию, находящуюся на сайте, охраняются в соответствии с законодательством РФ.

Яндекс цитирования


Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service