Досье

Борис Рыжий как человек и поэт в писательском, если так можно выразиться, «сообществе» (а реально – «разобществе») Екатеринбурга был и своим и чужим одновременно: печатался преимущественно в Москве и в Петербурге, первая (и единственная в тот момент) книга вышла тоже не в бывшем Свердловске (где ежегодно издаются десятки убогих и пестрых рукодельных сборников, альманахов и еще Бог знает чего), а в престижном «Пушкинском фонде». / далее

Главная характеристика стихов Бориса Рыжего — свобода, свобода «власть имеющего». Ему сходит с рук многое из того, что не сошло бы другому, неминуемо обернувшись или безвкусицей, или смехотворной позой, или ненужной и неорганичной грубостью. / далее

Молодость — это недостаток, который проходит не так быстро, как принято думать. Во всяком случае, это верно по отношению к литературе. Звание «молодого писателя» прилипчиво; просто износить эту клейкую, пошитую еще в советское время литературную униформу не удается почти никому. Она не истирается благодаря трудам, и даже весьма престижные лауреатства не способствуют переводу автора во взрослый разряд. / далее

Известно, что греческий мудрец Солон отказался признать лидийского царя и богача Крёза счастливейшим из смертных. Отказался на том основании, что жизненный путь властителя был к тому моменту еще не завершен, а значит, судить о целостности явления, полноте исполнения судьбы не представлялось возможным. / далее

Определим поэзию как речь, похожую на свой предмет. Предположим, что предмет поэзии лирической - жизнь так называемой души в данную, в эту самую, осознаваемую вот этим стихотворным текстом, секунду. / далее

Он был молод, 8 сентября ему исполнилось бы двадцать семь. Возраст Лермонтова... Ужас сменяется недоумением, но и недоумение отступает, оставляя ощущение зияющей пустоты. Ничто, кажется (кроме стихов!), не предвещало близкой трагедии. Но стихи — материя тонкая и двусмысленная, а в жизни (может быть, мы знали его не слишком близко) Борис умел выглядеть предельно уравновешенным в самых пиковых ситуациях — страшно подумать, чего это ему стоило. / далее

В одном (одном из самых «простых») стихотворении Бориса Рыжего лирический герой, придуманный в первой строфе, погибает в последней: трое убийц настигают его на безымянном, как та высота, свердловском пустыре и оставляют лежать неподвижной приманкой для милицейской машины, уже вылезающей, шевеля лучами мигалки, будто таракан усами, из какой-то щели кирпичных катакомб. / далее

Покончил с собой Борис Рыжий, екатеринбургский поэт, о котором я тебе писал в самом первом письме. Да что там писал, почти накаркал; непонятно, как теперь говорить о живых, почему они так упорно следуют представлениям окружающих; будто боятся их — окружающих — смутить непослушанием. / далее

Издание книги Рыжего в "Пушкинском фонде" конечно, дань коньектуре, минимального художественного уровня книг этого издательства сборник Рыжего не понизил. Но шансов стать чем-то более интересным у "хулигана" Рыжего, в отличие от "барышни" Барсковой, к сожалению, почти нет. / далее