Досье

Если и проводить параллель между Торо и Улановской, то проводить ее следует в полной мере: только тогда эта параллель даст ответ на вопрос, зачем ленинградский филолог предпочитает прочим занятиям охоту и своего рода отшельничество. В уединении от общества Торо искал ключ к общественным проблемам, и ответ, им обнаруженный, не содержал в себе воззвания к уходу в глушь и дикость. Напротив: его ответ предполагал взаимодействие гражданина с правительством – от вынужденно негативного взаимодействия путем неповиновения до позитивного отстаивания основополагающих общественных принципов. / далее

Она была невероятно наивно цельным человеком. Ее проза тоже, конечно, проистекала из ее достаточно уникальной натуры. Городская девушка вдруг решила писать о лесе, о природе. Я думаю, что это не только ее увлечение Юрием Казаковым. Надо было искать что-то настоящее. Поиски того, что не будет предавать. Она была прекрасным другом, прекрасным тонким прозаиком. Многое кажется наивным, например, то, что она была охотницей. Диана-охотница — шутили мы по этому поводу. Но ей нужно было оправдание, чтобы пойти в лес и описать природу. / далее

Ее читаешь, поминутно останавливаясь от удивления и начиная сначала. Как в юности, бывало, Бунина или Гамсуна, Улановскую не спутаешь ни с кем, такой подземный голос судьбы слышится и в разымчивом выборе слов, и в убедительном строе будто бытовых подробностей, и в интонационных порывах говора, то задушевного и запечного, то взлетающего на героические вершины духа или сходящего в его подземелья. / далее