Досье

Каждому писателю знаком соблазн: поставленную точку иногда очень хочется превратить в запятую, а вот на взгляд Единственного – Идеального – читателя (для которого, собственно, и пишутся все книги), на месте большинства запятых, возможно, следовало бы поставить точку. / далее

Массалиотский путешественник IV века до н. э. Пифей однажды «начал» Европу: он открыл Ultima Thule. Маленький остров на севере – у него есть географические координаты и место на карте. Любопытно, что «начав», он же ее и «окончил», положив на той же Ultima Thule Последний Предел мира, – недосягаемым рубежом для миллионов путешественников двух грядущих тысячелетий. Миф жесток и требует недоказуемости. / далее

В определении стоит «книга эссе», что ж - здесь описания вещей и предметов перемежаются описаниями людей, рефлексиями в их адрес, вполне можно считать, что Кобрин писал эссе. Только это не так: эссе предполагают проведение некоторой линии, выбор, что ли, своего маршрута в известном городе. / далее

Мало кто пишет сейчас по-русски так хорошо, как Кирилл Кобрин. / далее

Собственно, поэтому проза, в которой читателя ведет автор-человек (а не автор-специалист или автор-авангардист), воспринимается как легкий морской ветерок в духоте летнего вечера. Обыкновенный автор — чувствующий и думающий, что-то подмечающий, а на что-то намеренно закрывающий глаза, временами умствующий, а временами говорящий глупости, оказывается в определенные моменты и в определенных широтах верхом оригинальности. / далее

Поэтическое «воскрешение» Алексея Цветкова, промолчавшего несколько лет, вдруг «вынырнувшего» уже в совсем другую эпоху с лентой «Живого журнала», полной стихов, и ставшего для многих молодых поэтов, обитающих в Рунете, чем-то вроде гуру, вызвало много толков. / далее