Дары и жертвы

Елена Костылева
Поле.Ру, 2000
Досье: Марк Харитонов
Марк Харитонов. Amores novi. — М.: Новое литературное обозрение, 2000. — 86 с.

        Книга – лучший подарок.
        Эта книга замечательно оформлена и внутри, и снаружи. Она о любви. Причем это – настоящая литература. И потом, книга маленькая. Ее можно было бы считать лучшим подарком.
        Но.
        Согласитесь ли вы подарить кому-нибудь сгусток? Сгусток литературы, сгусток воспоминаний, вязкую, горячую лужицу, состоящую из всего самого важного, что бывает? Согласитесь ли вы подарить такое хотя бы самому себе?
        Вот в чем вопрос.
        Я, например, до сих пор не знаю, как относиться к таким подаркам. Причем подаренным без тени юмора. Могу лишь вспомнить по этому поводу, как во время кризиса в Москве друг пришел ко мне с огромным кругом сыра с белой плесенью, моего любимого сыра. И как я оторопела, не зная, что мне делать с этим тонким запахом в таких промышленных количествах, и с сырной тяжестью в руках, и с этим «остановись, мгновенье, ты не столь / прекрасно, сколько ты неповторимо», с нахлынувшим внезапно ощущением своей беспомощности перед всем происходящим.
        Надо взять себя в руки.
        Новая книга Марка Харитонова пугающе хороша. Она напоминает нам о наших снах, причем именно о тех снах, которых мы не можем вспомнить, просыпаясь. Она бессвязна, как сон. Всё начинается с детского сада, с липких детских пальцев, сплетенных под столом, потом следуют метания и страхи чьей-то юности, чьей-то набухшей невинности и чьей-то одинокой подростковой шизофрении. Харитонову подвластны слова для точного описания запахов, которые вы – мы – он – мы все тогда чувствовали. А потом забыли.
        Представьте себе такую вещь: вы, взрослый человек, сидите за столом или лежите на диване, и читаете книжку. И вдруг вас в буквальном смысле обступают ваши собственные забытые образы из той поры, когда вы еще не умели одеваться сами, а потом из той поры, когда вы просто не умели одеваться и вместо слова «джинсы» говорили «джинсовые брючки», а вместо слова «деньги» говорили слово «стипендия». И был не то снег по обочинам дороги, который вы отлично помните, не то песок это был на пляже... Это были две вылепленные из глины фигурки, и глина была такой податливой... Кем они были вылеплены? Она была, или она приснилась, а он был, я точно помню, с бородой... К кому он ее ревновал, и кому она улыбалась, когда тянулась за яблоком?
        И самое странное в этой истории – то, что это были именно вы. Вы двое. На том песке или на том снегу. В том сне. В этой книге. Я же говорю, эта книга – о любви. О том бесконечно частном и том универсальном, узнаваемом безошибочно и неуловимом в принципе, о том, что невыразимо, «невыразимо, но ясно подонку любому».
        Я просыпаюсь, тянусь к телефонной трубке и говорю прокуренным ртом: никогда так больше не делай, «зачем вы так со мной, дитя шахтера», отпусти меня, настоящая литература, возьми лучше его, мне страшно, побудь со мной, никогда так больше не делай.
        Ну это же дичь.
        Знаете что, подарите лучше Овидия. Название такое же, но ведь целее будете.






Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service